Модель идеального мира от ZROBYM architects
Я не признаю креатив ради креатива. Пускай вначале будет смысл, даже если большинство «велосипедов» уже придумано. Основатели арт-студии «Зробім» не стремятся стать новаторами – мечтатели от архитектуры и дизайна, они хотят сделать мир лучше. О том, возможно ли строить дома хорошо и дешево, почему белорусы любят светлые интерьеры и в какой комнате проще всего уединиться, мне рассказали идеалисты Андрусь Bezdar и Алексей Кораблев.
Хороший и плохой дизайн стоят одинаково
– Первый вопрос лично к вам, Андрей. Псевдоним Bezdar – своего рода провокация. Как вы относитесь к провокациям в архитектуре и дизайне?
– Я хорошо отношусь к провокациям в творчестве – архитектура имеет творческую часть, поэтому провокация в ней в каком-то виде уместна. В дизайне вообще такие вещи, как юмор, отлично работают. Например, студия Артемия Лебедева. Он пишет с матом – это ведь провокация, и мы говорим о ведущей студии дизайна в России. Возможно, в архитектуре провокация в меньшей степени уместна, так как это более серьёзная сфера деятельности, включающающая в себя коммерческий, социальный, идеологический, эстетический и другие аспекты. И всё же в некотором виде провокационная, “бунтарская”, сделанная с юмором архитектура может существовать.
– Что такое «хороший дизайн»?
– Есть формула «живого интерьера». Интерьер – это не просто как-то расставленный набор мебели из каталога. У обычного человека нет художественного образования, он не может определить, что пропорции соблюдены, предметы создают цельную композицию и сочетаются так, что в интерьере чувствуется воздух. Условно говоря, есть равновесие между заполненным и незаполненным пространством помещения. Люди попадают в интерьер и чувствуют, что он им нравится, даже если нельзя объяснить, почему. Это «живой интерьер», к такому нужно стремиться.
– Нужно ли дизайнеру стремиться создать комфортное пространство?
– Все идет с функциональности, эргономики, но просто сделать интерьер эргономичным – недостаточно, просто сделать его эстетичным – тоже недостаточно. «Живой интерьер», о котором я говорил, – это новый уровень, то, что идет после эстетики и функциональности.
– Сколько стоит хороший дизайн?
– У каждого по-разному. Хороший дизайн не измеряется ни метрами, ни деньгами – ничем. Если у нас закажут офис Facebook, то мы сделаем его бесплатно – может получиться хороший дизайн, но проектирование не будет ничего стоить.
– Хороший дизайн зависит от количества потраченного времени, – добавляет Алексей. – Чем лучше дизайнер продумал интерьер, тем лучше он получится. А цена зависит от того, насколько объект интересный. Мы не любим классику. Если клиент закажет у нас классический замок, не будем ему отказывать – мы просто назовем очень высокую цену за свою работу.
– Если же вы имеете в виду, сколько стоит дизайн в плане реализации, – уточняет Андрей, – то это вопрос неоднозначный – ответ тоже неоднозначный. Хорошее кресло может стоить и 5 000 €, и 500 €. Оба кресла будут сделаны качественно, просто кто-то сам придумал и произвел, кто-то в рамках бренда. А вообще, и хороший дизайн, и плохой стоят одинаково. Все зависит от того, кто делал – насколько талантлив дизайнер.
– Правда ли, что оформление интерьера обходится клиенту примерно в половину стоимости квартиры?
– Начиная от половины стоимости, – поясняет Алексей. – Любой ремонт (даже если человек будет делать его своими руками) стоит от 15 000 $. Как не сокращай бюджет – меньше не будет.
– Забудем про дизайн и посчитаем, что человеку надо от бетонных стен до полного заселения, – говорит Андрей. – Перепланировка, свет, сантехника, отделочные материалы и мебель – это половина стоимости квартиры в любом случае. Дизайнерский ремонт от обычного отличается только эстетической и эргономической продуманностью. Диван от «Пинскдрева» и наш диван (студия «Зробім» выпускает мебель под брендом BY FURNITURE – прим. автора) будут стоить одинаково, но я нарисую интересный, а «Пинскдрев» рисует, как рисует.
Замоўлена – зроблена
– Вы позиционируете себя как продолжатели белорусских традиций…
– Нас так позиционируют, – отвечают архитекторы.
– А как вы себя позиционируете?
– Мы просто делаем то, что нам нравится.
– Хорошо. Белорусский современный стиль – какой он? Цвета, формы, текстуры.
– В двух словах сложно рассказать, я обычно целую лекцию провожу, – говорит Андрей. – Он лаконичный, он контекстуальный. Например, в одном литовском садоводческом товариществе стоит нереально крутой объект: стеклянный дом, внутри которого еще один дом. Хозяин нанял архитектора для реконструкции, а тот обнес строение стеклянным куполом. Получилось, что дом как бы в интерьере находится. Это признанный мировым архитектурным сообществом объект. Он стоит посреди товарищества: вокруг грабли, вилы, лопаты, парники и все как-то вот так – некрасиво. Он неконтекстуальный. Когда я показываю этот дом клиентам, они говорят, мол, нет, нельзя так делать. А литовцы делают. Мы всегда стремимся вписать объект в окружающую среду, чтобы он не выделялся.
Также мы используем натуральные материалы. Наши города всегда были деревянными не от неумения строить из камня, а от переизбытка леса на этой территории.
– За 5 лет работы еще не было клиента, который пришел бы и сказал: «Сделайте такой интерьер, чтобы людям показать», – добавляет Алексей. – Так делают в той же Украине или в России. А у нас все скромно, без пафоса – для себя, для жизни. Никто не гонится за брендами.
– Те черты, что определяют белорусский дизайн, сейчас находятся в тренде мирового дизайна, – рассказывает Андрей. – Мы посетили миланскую выставку мебели – она определяет развитие дизайна в будущем году. Многие итальянские фабрики, которые всегда были роскошными и пафосными, сейчас стремятся к лаконичности. Этот тренд пришел со скандинавских стран. И даже итальянские производители стараются ему следовать. А для Беларуси это настолько органично и правильно – мы всегда так делали. Сложно представить Храм Василия Блаженного в Минске… В Минске есть Красный костел – пример абсолютной строгости. Там нет вычурности. То же самое можно сказать и про белорусский интерьер: он очень простой, лаконичный, с натуральными материалами.
– Какой цвет нравится белорусам?
– Всем нравятся светлые оттенки. В Минске постоянно серое небо, не хватает солнца, поэтому клиенты хотят светлый интерьер. Преобладающий цвет – это, конечно, белый.
– В одном интервью ваш собеседник Вячеслав Ракицкий зачитывает слова из манифеста студии «Зробім». Действительно есть такой манифест?
– Нет. Есть общие цели, понимание того, куда мы движемся, общая стилистика, которой придерживаемся. Но это есть у любой студии.
– А куда вы движетесь?
– Мы стремимся сделать мир лучше. Теми путями, которыми можем это сделать: модульными домами, хорошим белорусским дизайном и красивой мебелью.
– Вы обещаете клиентам индивидуальный подход и предлагаете им заполнить специальную анкету. Какие вопросы задаете?
– Разные вопросы: начиная от любимой музыки и заканчивая любимым местом в доме. Кстати, многие отвечают, что любимая комната – это туалет. Оказывается, там можно уединиться. И это абсолютно нормально.
– Например, муж с женой смотрят телевизор, а потом мужчина встал и пошел в спальню – возникает неловкость. Сразу становится понятно, что он хотел уединиться. А пошел в туалет – и как-то это скрыл, – смеется Андрей. – Поэтому туалеты просят делать интересными.
– Туалеты просят делать интересными?
– Я имею в виду, если туалет – любимая комната, нужно его особенно продумать, предусмотреть там розетку, например. Некоторые люди достаточно много времени проводят в туалете.
Переосмысливать и двигаться дальше
– Вы выпускаете мебель под брендом BY FURNITURE. Это серийное производство?
– Пока мы произвели по одному образцу каждого предмета, но стоит задача выпускать мебель серийно и продавать ее в шоу-румах. Может быть, даже откроем свой шоу-рум. Иногда к нам обращаются с заказом: «Разработайте дизайн кухни». Да, мы делаем мебель, но мы не разрабатываем мебель под клиента. Хотя, если у нас закажут дизайн-проект всего дома, мы готовы разработать какое-то количество авторских предметов для проекта.
– А какие белорусские приемы вы используете в предметном дизайне?
– То же самое, что и в дизайне интерьеров. У нас много фанерной мебели. Фанера – материал технологичный. Мебель из массива дает трещины, ее «ведет» со временем. Массив накапливает влагу, расширяется – меняет форму. Белорусы – придирчивые клиенты, они проверяют качество до миллиметра. Поэтому белорусские мебельщики используют фанеру. Она подается фрезеровке – мы можем сделать запилы под 450, ручки отфрезеровывать. Фанера – хороший материал, а к тому же бюджетный. Позволяет получить достаточно эстетичный внешний вид.
– Понятные формы и простые материалы, – добавляет Алексей. – Я не хочу, чтобы люди думали, что Беларусь – это хатки, вышиванки и глина. Для меня Беларусь – это витебская школа авангарда, супрематизм.
– Супрематизм – это белорусское?
– Супрематизм придумали в том числе и в Беларуси. Казимир Малевич тому пример. Это понятные формы, строгая геометрия.
– От Советского Союза нам достался конструктивизм – стиль, который состоит из четких геометрических форм, – говорит Андрей. – Он прослеживается в нашей мебели. Но не нужно копировать проекты из 60-х, как это получилось с библиотекой – нужно их переосмысливать и двигаться дальше.
Бетонная ячейка – не для белоруса
– Велись разговоры о том, что вы планируете заниматься бюджетным строительством и хотите сосредоточиться на модульных домах. Скажите, сколько будет стоить такой дом?
– Идея была в том, чтобы начать бюджетное строительство. Но так не получается: не получается делать дешево и качественно. Поэтому модульные дома – не бюджетное строительство для нас. Вообще мы считаем, что модульный дом – это воплощение модели идеального дома для белоруса. Вы спрашивали, куда мы движемся и как мы можем сделать мир лучше? Вот если все начнут строить модульные дома, то мир как раз станет чуточку лучше. Не потому, что они дешевле – они стоят примерно столько же, сколько и квартира.
Возьмем для примера новую квартиру в панельном доме в районе «Новая Боровая». Она обойдется где-то в 1 000$ за метр. Мы предлагали за эту же сумму построить загородный дом. В квартире надо делать ремонт, дом продаётся сразу с чистовой отделкой и внутренними коммуникациями, но нужны наружные коммуникации и благоустройство. Немного другие расходы, но в итоге – сумма денег такая же. Дело в том, что для белоруса вообще нехарактерно жить в бетонной ячейке. Квартира в многоэтажном доме – это бетонная ячейка с одним окном. Белорусов тянет жить в доме и видеть свой участок земли. Например, в Голландии строят многоэтажные дома, где у каждой квартиры есть выход на террасу. Там человек может элементарно вырастить три огурца на грядке – но это уже похоже на модель идеального мира. Модульный дом тоже дает такую возможность. Он обладает всеми необходимыми качествами: экологически безвредный, энергоэффективный, хорош в плане дизайна. Бюджетный ли он? Нет, он стоит столько же, сколько и квартира. Если человек думает, что он за 15 000 $ построит модульный дом и будет там счастливо жить, то я могу сказать, что нет, не будет.
– Экологически безвредный – значит, выполнен из экологически чистых материалов. А как вы достигаете энергоэффективности?
– Она достигается очень просто. Один из путей – сделать толще стену. Обычно строят дома с утеплителем в 15 см. Если увеличить стену в два раза, то и энергоэффективность станет больше в два раза. Бюджет увеличиться при этом на 10%, то есть дом будет стоить не 50 000 $, а 55 000 $. Но хозяину дома не придется тратить н-нное количество денег на отопление.
Второй прием – правильная ориентация окон по сторонам света. Нужно, чтобы окна не выходили на север – дом теряет много тепла. Приток солнечного света с юга дополнительно обогревает помещение, а когда это не нужно, можно отсечь его шторами либо солнцезащитным козырьком. Есть и другие приемы – они могут быть разные, зависит от бюджета. Рекуперация, солнечные батареи, ветряки, солнечные коллекторы… Есть комплексные системы. Они позволяют получить полностью энергонезависимый дом.
– Сколько модульных домов вы построили?
– На данный момент – 3. Но мы только год занимаемся этой темой. Планируем еще 3 сдать до окончания строительного сезона, я надеюсь, в ноябре у нас их будет 6.
– На белорусском рынке у вас есть конкуренты в модульном строительстве?
– Есть конкуренты. И в производстве мебели, и в модульном строительстве, и в дизайне. Конкуренция - это хорошо.
– А чем вы отличаетесь от конкурентов? Ваше уникальное преимущество в модульном строительстве?
– Многим. Я бы сказал, мы мало, чем похожи, – отвечает Андрей.
– В основном все работают по российской франшизе, то есть строят по готовой технологии, – дополняет Алексей. – А мы разработали собственную технологию – и сами ее реализовываем. Есть конкуренты, которые делают дома в два раза дешевле. Но в таких домах нельзя жить – это скорее дачные варианты.
– Сколько лет (теоретически) можно прожить в вашем модульном доме? Даете ли вы какую-нибудь гарантию клиентам?
– Можно прожить сколько угодно лет. По белорусскому СНиПу все деревянные дома (модульные дома тоже имеют деревянный каркас) рассчитаны на 50 лет. По истечении этого срока дому необходим капитальный ремонт. В течение срока службы дома нужно обновлять отделку, делать мелкие работы. Это как с любым другим домом. Есть так же регламентированная государством гарантия на монтаж – 2 года.